А сейчас ему хотелось одного. Заложить...
А сейчас ему хотелось одного. Заложить взврывчатку подо все свое прошлое, отойти, оглянуться и дернуть ручку. Дернуть и раствориться, как растворяешься в женщине, как чувства твои растворяются в прошлом, как душа твоя растворяется в слове; раствориться, а потом обрести себя в том мгновении, имя которому Сегодня.
- Факт остается фактом: она была...
- Факт остается фактом: она была заведомо неверна ему и, насколько я слышала, совершенно неразборчива.
- Вы не понимаете, душой она была очень открытая. Ее инстинкты были здоровы и бесхитростны. Она любила делать людей счастливыми. Она любила любовь.
- Вы это называете любовью?
- Ну, тогда акт любви. Она была ласкова от природы.
Она вышла на мостки для натурщиков. Я...
Она вышла на мостки для натурщиков. Я стал сравнивать ее и картину. Во мне зашевелилось любопытное чувство: будто кто-то тихо проник в мое сердце острым ножом, было больно, но удивительно приятно; и я вдруг почувствовал дрожь в коленях. Теперь мне трудно сказать, вспоминаю я Рози во плоти или на портрете.
Не знаю, как другие, а я вот неспособен...
Не знаю, как другие, а я вот неспособен подолгу наслаждаться красотой. Красота – это экстаз; она проста как голод. Ведь о ней говорить нечего. Она как запах розы, который надо обонять, и все тут. Красота совершенна, а совершенство (такова уж человеческая природа) может привлечь лишь мимолетное внимание. Не объяснишь, чем дорический храм в Пестуме красивей кружки холодного пива. Красота – тупик.
Хотелось зайти и поздороваться, но я...
Хотелось зайти и поздороваться, но я знал – по утрам Дрифилд пишет, а миссис Дрифилд «непрезентабельна».
Вели они себя не как любовники, а как...
Вели они себя не как любовники, а как хорошие друзья, и я забыл бы уже все, что про них слышал и что сам видел, но она иногда бросала на него взгляд, который выводил меня из равновесия; она глядела спокойно, будто на стол или стул, но в глазах была по-детски лукавая усмешка. Он сразу краснел и потел и начинал ерзать на стуле.
Хоть теоретически я знал, чем...
Хоть теоретически я знал, чем занимаются люди, когда поженятся, и был в состоянии изложить все досконально, по-настоящему я об этом понятия не имел. Мне виделось нечто весьма отвратное, и не очень-то хотелось этому верить. То есть, зная – земля круглая, я видел – она плоская.
В прочитанных мною романах стоило...
В прочитанных мною романах стоило хорошенькой женщине оступиться в жизни, у нее появлялся ребенок. Причина изображалась уклончиво, а иногда вообще изображалась звездочками, но исход был постоянно один и тот же.
Прочитав достаточно романов и многое...
Прочитав достаточно романов и многое узнав в школе, я неплохо разбирался в вопросах любви, но относил их только к молодежи. У меня в голове не укладывалось, как мог человек с бородой, имея сыновей моего возраста, испытывать подобного рода чувства. По моему убеждению, с женитьбой все кончалось. И способные влюбляться люди старше 35 лет вызывали во мне неприязнь.
Конечно, я тогда не понимал того, что...
Конечно, я тогда не понимал того, что мне ясно теперь: в ее поведении была разоружающая прямота, от которой тебе становилось легко. Она говорила восторженно, как ребенок, радовалась жизни, ее глаза всегда освещала покоряющая улыбка. Не знаю почему, мне нравилась эта улыбка.